Гуманитарные науки Подразделы категории "Гордон": Учение Христа
Расшифровка передачиАлександр Гордон. …в ответ на такую формули- ровку темы хочется получить внятное определение, вполне, можно даже сказать, научное – в чем же, соб- ственно, заключается учение Христа? И здесь мне ви- дится много проблем, но я бы хотел начать вот с какой – каким образом мы можем быть убеждены в том, что то, что мы принимаем за учение Христа – это именно то, чему учил Христос. Ведь история и культура игра- ют огромную роль в том, что мы понимаем сегодня под учением Христа. Как эти поздние наслоения – как с древней иконы – отделить и увидеть все-таки, что же за этим стоит, какова основная мысль, эмоция или что- то еще? Георгий Чистяков. Прежде всего, наверное, надо, когда мы говорим об этой теме, когда мы пытаем- ся понять, что такое учение Иисуса, надо ограничить- ся Евангелием и, более того, попытаться выделить в Евангелии наиболее древние и надежные слои. Пото- му что, например, в сегодняшнем русском тексте Еван- гелия от Матфея можно прочитать о том, что Иисус тре- бует от нас не гневаться напрасно. Но если мы посмо- трим древние рукописи, то окажется, что слово «на- прасно» попало в текст Нового Завета только в 8 ве- ке. А до этого это требование звучало значительно бо- лее категорично – Иисус призывает своего слушателя и своего ученика не гневаться вовсе. Всего лишь не- сколько букв. «Ейке» – «напрасно» по-гречески. Но это слово было подставлено в рукопись византийским пе- реписчиком, который прекрасно понимал, что не гне- ваться вообще невозможно. И поэтому пытался ка- ким-то образом облегчить участь читателя и свою соб- ственную участь. И, наверное, участь византийского императора, который, как представитель власти, дол- жен гневаться. Но понятно, что его гнев должен быть каким-то образом объяснен с точки зрения религии. И он объясняется здесь, в этом средневековом варианте Евангелия, где говорится о том, что нельзя гневаться напрасно. Так одно слово изменяет смысл всего тек- ста. Но, к счастью, в настоящее время существует изда- ние Нового Завета и на греческом языке, и в перево- дах, которые сделаны на основании древнейших руко- писей и тех папирусных свидетельств, которые до нас дошли благодаря раскаленному песку Египта. На осно- вании такого – так называемого критического – текста уже можно делать какие-то заключения. Александр Гордон. Какие? Георгий Чистяков. Если вернуться к этому тексту, то Иисус призы- вает не гневаться вообще. Ни при каких обстоятель- ствах и ни на кого. Это призыв чрезвычайно трудный, невыполнимый, но вместе с тем все Евангелие именно таково – призыв к тому, чтобы было исполнено невы- полнимое. Не случайно одна французская монахиня говорила: Иисус – владыка невозможного. Но как вла- дыка невозможного он делает это невозможное воз- можным. Александр Гордон. Если говорить о Евангелиях, во-первых, нам нужно сразу договориться – говорим ли мы о канони- ческих Евангелиях или о канонических и апокрифах. Выделяя в канонических Евангелиях, как вы сказали, наиболее древние пласты – имеем ли мы в виду хро- нологию написания Евангелий, то есть хронологию да- тировки или что-то другое? И говоря о том, что суще- ствуют новые переводы, научно обоснованные, оттал- кивающиеся от «первоисточника», все-таки возьму это в кавычки – что изменилось в нашем понимании, кроме приведенного вами примера, того, о чем говорил Ии- сус? Анна Шмаина-Великанова. Мне кажется, что на- до разграничить в вашем вопросе богословскую, и, так сказать, научно-техническую сторону. Потому что в на- стоящее время существует целая наука, разработав- шая не одну, а множество разных методик и техник по определению подлинности текста. Это может делаться более точно, с большей вероятностью, но всегда гада- тельно, всегда гипотетично. Главную роль, как сказал отец Георгий, играет в этом наличие и постоянная ра- бота над улучшением критического текста, но не толь- ко, конечно. Скажем, в настоящее время имеется не- сколько институтов, в Америке больше всего, конечно, которые только этим занимаются. И есть такой истори- ко-критический семинар, который работает с текстом Евангелия примерно так, как работают переводчики. То есть, знаете, это соревнование переводчиков? Предлагается какое-то слово – и все пишут и кидают в корзину свое мнение, насколько это вероятно лучший перевод. Потом считают голоса. Сейчас, к сожалению, приходится поступать таким образом иногда и с тек- стом Евангелия. То есть насколько вероятно, что Иисус действительно произнес эти слова. Вопрос о «кано- ничности – неканоничности» здесь большой роли, как мне кажется, не играет. Я вообще не очень большой специалист по этому поводу. Но у меня такое пред- ставление, что, скажем, Евангелие от Фомы считает- ся очень надежным источником, по которому можем судить о подлинном учении исторического Иисуса, хо- тя оно неканонично. Наряду с этим предполагается, что много подлинного материала содержится в сино- птических Евангелиях – от Матфея, от Луки и от Мар- ка. Все остальное менее достоверно согласно боль- шинству современных гипотез. Еще, конечно, какие-то очень важные детали можно реконструировать из то- го, что называется аграфами, то есть не вошедшие в канонические Евангелия, рассыпанные по другим тек- стам изречения Иисуса. Георгий Чистяков. Да, иногда это одна-две фразы или одно-два слова. Как, например, знаменитая сентенция – «кто близ меня, тот близ огня». И очень важно то, что она дважды находит подтверждение и в Евангелии от Луки, и в некоторых других текстах. Тот, кто находится радом с Иисусом, тот действительно зажжен его пламенем. Анна Шмаина-Великанова.-В. Да, или фраза, которую часто цитируют в своих беседах и проповедях владыка Антоний Сурож- ский: «Царство Божие уже пришло, когда двое уже не двое, а одно». Этой фразы нет в канонических Еван- гелиях, но с очень большой долей вероятности можно счесть ее подлинной. Можно, собственно, рассказать об этой технике или о различных методах установления подлинности рече- ний Иисуса, но я боюсь, что это долго и сложно. Одна из методик, в частности, связана с предположениями о том, как могло бы звучать то или иное высказывание по-арамейски или на иврите, или оно на этих языках невозможно. Георгий Чистяков. Да, потому что есть такие тексты (простите, Ан- на Ильинична, что вас перебиваю), которые действи- тельно невозможно перевести на арамейский или на иврит, то есть на те языки, на которых говорил и думал Иисус. А раз этот текст непереводим на арамейский, значит, он автоматически должен быть признан позд- нейшим. Анна Шмаина-Великанова.-В. Или, по крайней мере, менее вероятным, потому что Иисус знал греческий, но вряд ли пропове- довал на нем. Александр Гордон. Исходя из того, о чем мы сейчас говорим, ме- ня всегда занимал вопрос о том, что же такое все-та- ки «царство Божие», если нигде в прямой речи Иису- са нет описания самого царства? Да, есть косвенные намеки, из кого оно должно состоять. Но ничего о том, кто будет пребывать там, каков путь туда, что же это за место или состояние такое. Можно об этом? Георгий Чистяков. Прекрасный вопрос на самом деле. Не только можно, а как раз, наверное, именно об этом и нужно го- ворить, потому что царство Божие или Царство Небес- ное – это то главное, о чем говорит Иисус. Свою про- поведь он начинает именно этими словами – «покай- тесь, потому что приблизилось Царство Небесное». Или, быть может, даже более радикально – «Царство Небесное, Царство Божие уже здесь». Анна Шмаина-Великанова.-В. Да, и так Он определяет свое назначение. Он говорит, «я послан благовествовать Царство». Александр Гордон. Что он имеет в виду под «царством», когда гово- рит эти слова? Является ли это отсылкой к ветхозавет- ному тексту, то есть к чему-то, что уже известно слуша- телям и без дальнейших пояснений, и что нам, непо- священным, не очень понятно. Или это все-таки нечто новое, какое-то другое состояние, к которому должно приблизиться человечеству, которое воспримет пропо- ведь Иисуса? Анна Шмаина-Великанова.-В. И то, и другое, я бы сказала. Георгий Чистяков. Да, если говорить об учении Иисуса в целом, то, конечно, здесь все из Ветхого Завета. Здесь и лексика, и фразеология, основные принципы, и основные темы, главные, самые важные – все из Ветхого Завета. Но есть что-то абсолютно новое. Наверное, правы те фи- лософы, как, например, Владимир Соловьев или Бер- дяев, которые говорят о том, что нового в Евангелии только одно – сам Иисус. Его личность. Но Иисус жи- вет среди людей и проповедует, и, проповедуя, созна- тельно идет на смерть именно потому, что он прекрас- но знает, что проповедует что-то очень важное. И это очень важное и есть Царство. Вот только встает вопрос – Царство Божие – оно в будущем или оно уже здесь? И в этом смысле очень важно найти правильный ответ. Потому что, конечно, для христиан первых поколений Царство Божие было каким-то недалеким будущем. Они жили в ожидании того, что Царство вот-вот наступит. Обычно эти ожида- ния называются эсхатологическими чаяниями – ожи- даниями конца истории, после которого Царство при- ходит, Царство наступает, оказывается свершившим- ся фактом. Но о чем говорит Иисус? Если вчитаться и вдуматься внимательно в евангельские слова, в самые разные места, то, вообще-то говоря, оказывается, что царство – для многих, во всяком случае, – уже насту- пило. Потому что оно не придет приметным образом, и не скажут – оно там или оно здесь. Царство Божие, го- ворит дальше Иисус, оно «энтосмон», оно внутри вас – как переводят одни. И «среди вас», «между вами», как переводят другие. Или, другими словами, «уже здесь». И этот последний перевод, он все больше находит сто- ронников. Именно «среди вас», «посреди вас». Анна Шмаина-Великанова.-В. Однако, хочется спросить, и в первую оче- редь себя, что значит, что Царство между нами, посре- ди нас и внутри нас? Оно возникает подобно магнитно- му полю в отношениях между людьми на той глубине, которая глубже эмоций и изменяет прежде всего отно- шения людей между собой. То есть царство в каком-то смысле – это вторжение в действительность при по- мощи человеческих отношений других, новых законов бытия. Георгий Чистяков. Не новые вещи, а новые отношения, так, кажет- ся, говорил Честертон. Царство Божие – это то, как я отношусь к тебе и ты относишься ко мне. Так говорила Мать Тереза. И на самом деле, Мать Тереза, конечно, что-то говорила, потому что так чувствовала, но что-то она, безусловно, и знала, потому что получила очень неплохое образование. Это новые отношения, а не но- вое бытие, не новые вещи, не какие-то новые события, ни даже новые возможности. Именно отношения. Александр Гордон. А что является залогом возникновения этих от- ношений между людьми? Анна Шмаина-Великанова.-В. Уверенность в присутствии Иисуса. Он ак- туализует Царство. Где Он, там Царство. Мы все зна- ем, что царство мира сего принадлежит князю мира се- го, и в нем действуют соответствующие законы. Напри- мер, кусок хлеба, если я его преломлю пополам, у нас с вами будет равное количество, возьму себе больше – вам достанется меньше. Закон Царства противопо- ложный – я отдам вам весь хлеб, но меньше у меня не станет. Это, я бы сказала, первое, что отличает Царство – закон жертвы. Второе – это закон бессмертия, точнее сказать, воскресения. Иисус воскрешает мертвых не потому, что Он маг. И это не только часть Его деятель- ности, но это важнейшая часть Его учения. «Бог не со- творил смерти», сказано в Книге премудрости Соломо- на. Она вошла в мир с завистью дьявола. Это не впол- не ясное место в тексте, но по крайней мере ясно, что у смерти нет статуса творения. Бог все создал хорошо и навсегда, а смерть – нет. Ее можно победить. Это и происходит. «Я видел Сатану, упавшего с неба как мол- ния», – говорит Иисус. И это означает, что то царство кончилось. Смерти не будет, мертвые воскреснут, и на- до жить уже сейчас так, что ее нет. Георгий Чистяков. И первый христиане, на самом деле, так и жили. Анна Шмаина-Великанова.-В. Что означает – не бояться. Александр Гордон. Вы уже второй раз упомянули – первые христи- ане. Возникает некий парадокс, по крайней мере, у ме- ня в голове. Если для первых христиан учение озна- чало одно, эсхатологические чаяния приводили к тому, что менялся образ жизни на протяжении одного поко- ления, потому что вот оно – это завтра с концом света наступит буквально завтра, через несколько лет, дней, часов… Георгий Чистяков. Либо наступит, либо уже наступило. Потому что, в самом главном моменте того богослужения, которое напоминает нам о тайной вечере, есть такие слова, ко- гда священник благодарит Бога за то, что он уже даро- вал нам Царство будущее. Оно, это царство, оно бу- дущее, казалось бы, будет только когда-то, в какой-то перспективе. Но с другой стороны, оно уже даровано, оно уже здесь, уже среди нас. Александр Гордон. Говоря о первых христианах, вы тем самым про- тивопоставляете их понимание Царства Божия тому пониманию, которое есть сегодня? Георгий Чистяков. Я бы даже не сказал – сегодня. Сегодня, быть может, мы как раз и благодаря новозаветной науке, и благодаря тому, что христианство уже не использует- ся, как правило, как идеология, что было в средние ве- ка, – сегодня мы, быть может, во многом возвращаем- ся к первохристианскому взгляду на мир, на жизнь, на Бога. А вот когда мы говорим о первых христианах, мы имеем в виду, что потом, когда христианство станет го- сударственной религией, очень многое изменится, по- тому что тогда в Евангелие войдут какие-то, я бы так сказал, договорные отношения. В Нагорной проповеди Иисус говорит: «молись тай- но, и Бог воздаст тебе». С ударением на слове «те- бе», на этом слове ставится логическое ударение. «Постись тайно, и Бог воздаст тебе». «Давай милосты- ню тайно, и Бог воздаст тебе». Три раза. Как воздаст – Иисус не объясняет. А средневековый переписчик под- ставляет всего лишь одно слово во всех трех случаях этих – «явно». «Воздаст тебе явно». Таким образом, средневековое христианство ориентирует верующего на явное воздаяние. Постись, молись, подавай мило- стыню – и тебе воздастся явно, в твоей материальной, в твоей земной, в твоей ежедневной жизни что-то из- менится к лучшему. Не об этом говорит Иисус. Он го- ворит, что Бог воздаст, но как воздаст – не объясняет. Анна Шмаина-Великанова.-В. Он даже более, может быть, резко высказы- вается, когда говорит, во-первых, «кто хочет следовать за Мной, возьми крест». Вот то, как воздадут тебе явно. И неси его, то есть живи всю жизнь, как последний час перед смертью, не мелочась и не заблуждаясь на свой счет. Если ты будешь следовать учению Христа, тебя убьют рано или поздно, не обязательно физически, но об успехе, благополучии и т.п. речь не идет. О том же, может быть, в еще более крайней форме Он говорит, отвечая ученикам, которые хотят сесть по воскресении по правую и по левую Его руку: чашу Мою будете пить, имея в виду Гефсиманию, и крещением Моим будете креститься, имея в виду Голгофу, а сесть по правую и по левую руку – этого Я вам не обещаю, это от Меня не зависит. Хотя не все в этом высказывании понятно, об- щая интенция очевидна: идти за Мной, не означает ид- ти к светлому будущему. Это означает уже сейчас жить тем законом, который в будущем должен стать законом всеобщим, законом Царства, то есть постоянного бо- жественного присутствия, знания, что Он тут. Александр Гордон. Говоря о побежденной смерти – насколько я по- нимаю, христианские представления о рае и аде – это достаточно поздние представления. Христос не име- ет в виду ни того рая, который сейчас возникает у нас в голове, как только говоришь это слово, ни того ада. Что же все-таки имеется в виду под бессмертием. Бес- смертие души? Физическое воскрешение? Пребыва- ние в каком-то состоянии послесмертном? Георгий Чистяков. Бессмертие души – это все-таки больше фило- софия Платона. Это «Федр» Платона, там очень хоро- шо об этом сказано. Нет, здесь, конечно, речь идет о другом. А вот о чем – это от нас действительно усколь- зает. В словах, в Евангелии этого не прописано. Дру- гое дело, что Иисус все время призывает своих учени- ков не бояться. Здесь очень важно понять, что, конеч- но, мы говорим об учении, потому что раз есть учени- ки, значит, есть учение. Он призывает своих учеников не бояться. Действительно, это ключевое слово Ново- го Завета. А о конкретном состоянии вечной жизни на самом деле здесь не говорится ровным счетом ничего. И, наверное, есть какие-то вещи, которые христианин может узнать только из личного опыта. Мне сейчас вспоминаются слова средневекового монаха Аввы Дорофея, который очень хорошо сказал: никто не расскажет тебе, что такое смирение, об этом нельзя узнать ни у кого. Только в твоей собственной душе может родиться знание об этом, когда ты узна- ешь об этом из опыта. И, наверное, не случайно уже упомянутый сейчас Анной Ильиничной митрополит Ан- тоний постоянно подчеркивал значение личного опы- та каждого христианина. И говорил, как важно пере- дать тому, другому человеку, что без этого личного опы- та, без этого личного прочтения Евангелия невозможно христианство. В этом смысле христианство как раз не учение, которое можно передать полностью, как можно научить физике, химии и математике, а в этом смысле христианство – это путь. И не случайно сам Иисус го- ворит: «я есмь путь, истина и жизнь, Мною надо прой- ти». И апостолы в Деяниях постоянно повторяют слово путь. Они возвещают людям античного мира путь гос- подень. Здесь не могу не сказать о том, что, хотя по-грече- ски в Деяниях постоянно употребляется именно слово «путь», хотя в славянском тексте кирилло-мефодиев- ском оно переводится тоже славянским словом «путь», теперь вошедшим в русский язык, синодальный пере- вод, сделанный в первой четверти 19-го века, везде пе- реводит слово путь как учение – очень последователь- но. И наверное, об этом надо задуматься. Это тоже, на мой взгляд, очень интересная тема. Анна Шмаина-Великанова.-В. Но тут есть еще момент, усложняющий в ка- кой-то мере картину. Потому что с точки зрения позд- ней библейской и межзаветной эллинистической лите- ратуры «путь» – это также «учение». То есть во всей так называемой «литературе премудрости» учитель мудрости, мудрец, предлагает путь жизни. И часто про- тивопоставляет два пути. Это мы видим в книге Прит- чей, в книге Премудрости, в книге Иисуса сына Сира- хова. Георгий Чистяков. И даже в Псалмах. Первый псалом. Анна Шмаина-Великанова.-В. Да, конечно. Путь может быть путем жизни или смерти, мудрости или глупости. И еще может быть путем житейской мудрости, мудрости века сего. И дру- гим путем, новым, необычным. Учение о «другом пути» встречается реже, но все-таки иногда ему учат. Можно сказать, что учение Иисуса – это учение о другом пути, о пути, противопоставленном мирскому, хотя очень реальном, очень, так сказать, невыдуман- ном. «Сыны века сего догадливее сынов света», – за- мечает Он походя. И тут же продолжает свое: «А вы не заботьтесь ни о пище, что вам есть, ни об одежде, во что одеться». Поэтому, думая над вашим вопросом о рае и аде, я подумала, что, может быть кое-какие намеки найти можно, исходя из того, что учение Иису- са все-таки очень глубоко укоренено в фарисейском, протофарисейском, в том, что мы можем восстановить по литературе кумранского круга, апокрифической, то есть по литературе второго, первого века до Рожде- ства Христова. И если помнить о том, что это учение, то есть Тора (это слово и значит «учение, инструкция, показ, демонстрация»), то мы можем по крупицам, мо- жет быть, какие-то детали восстановить. Георгий Чистяков. Но сам Иисус – это как бы живая Тора, ожив- шая Тора. И поэтому если для иудея до Иисуса прямо и жестко стоял вопрос, что необходимо выполнить все 613, кажется, заповедей, которые содержатся в Пяти- книжии, в Торе, то для того, кто считает себя учеником Иисуса, для христианина, вопрос ставится по-другому. Мы можем подражать Христу, как говорит об этом Апостол Павел. У нас есть образец для подражания – он сам. И не случайно в одной из прощальных бесед Иисус говорит: «Я вам дал пример, чтобы вы поступа- ли друг с другом», – мы возвращаемся к тому, с чего начали, Царство Божие выражается в отношениях ме- жду людьми, между нами – «Я вам дал пример, чтобы вы поступали друг с другом так, как я поступаю с ва- ми, так, как я сделал вам». И немножко в другом ме- сте: «Любите друг друга, как я полюбил вас». Опять- таки Иисус дает своим ученикам пример. И этот при- мер – это он сам и его отношение к ним. И все, что он делает. А поэтому те чудеса, которые совершает Ии- сус, они не просто демонстрируют его возможности, а они обращают внимание каждого, кто вслушивается в слова Евангелия, что и он должен пытаться сделать что-то такое. Мы не можем воскрешать умерших, но мы можем помогать больным, и мы можем поддерживать больных и служить больным до последнего момента их жизни. Более того, делать все, чтобы вытащить их из лап смерти. Но я все-таки священник, и как священник я все вре- мя сталкиваюсь с живыми людьми. Когда в детской больнице, где я служу, встает вопрос – тратить ка- кие-то огромные деньги на безнадежного ребенка или же потратить их на других, а этого ребенка оставить, я всегда прошу, а иногда требую, чтобы для данного ре- бенка было сделано абсолютно все возможное, потому что именно в этом и заключается наше христианство, а не в каких-то громких словах и высоких декларациях. Александр Гордон. Вопрос к вам, отец Георгий, как к священнику как раз. Вы чувствуете сегодня Царство Божие между людьми? Георгий Чистяков. В очень многих случаях я чувствую Царство Божие между людьми. Это касается и моих отноше- ний с прихожанами, с детьми в больнице, с друзьями. Это проявляется и когда соприкасаешься со светлы- ми людьми. В отношениях с такими людьми, как Ми- трополит Антоний Сурожский, как Мать Тереза, как Ио- анн-Павел II. В отношениях с такими людьми проявля- ется Царство Божие. И в отношении с теми детьми, с которыми я почти ежедневно общаюсь в Российской детской клинической больнице. Спасибо, Александр, за этот вопрос, я действительно чувствую Царство Бо- жие, но именно в человеческих отношениях. Александр Гордон. Вы упомянули сейчас христиан разных конфес- сий. Может быть носителем этого Царства человек, ко- торый вообще не является христианином? Александр Гордон. Этот вопрос многократно задавался уже упо- минавшемуся здесь митрополиту Антонию Сурожско- му. И он, в общем, однозначно отвечал на него: «Мо- жет, потому что Бог всемогущ, потому что Бог может то, чего не могут люди». Да, для людей это невозмож- но, и для людей, конечно, необходимо, чтобы Царство Божие являлось только через христиан. Да, для лю- дей это невозможно, но не для Бога, ибо для Бога все возможно, говорит сам Иисус. Допустим, человек – об этом Данте еще в «Божественной комедии» писал – родился на берегах Инда и никогда не слышал ни сло- ва об Иисусе, но если этот человек никому не сделал зла, неужели он не спасется? Об этом, повторяю, пи- сал еще Данте. И об этом так прекрасно говорил в на- ши дни митрополит Антоний. Анна Шмаина-Великанова.-В. Минувший век, мне кажется, дал столько яр- ких примеров того, что носителем Царства может быть любой человек, что этот вопрос для верующего чело- века перестает быть актуальным. В лагерях смерти люди делились друг с другом едой. Не все, но доста- точно многие для того, чтобы фашисты осознали, что эксперимент по изменению человеческой природы не удался. Расчеловечивания человека не произошло в тех условиях, в которых оно было с точки зрения разу- ма неизбежно. Следовательно, мы видим самопожерт- вование в самой крайней форме, именно в той, о кото- рой говорит Иисус, не смягчая. Его крест брали на себя сотни, тысячи, может быть, сотни тысяч людей в Ос- венциме и ГУЛАГе. И в этом случае не может иметь ни- какого значения по отношению к их близости к Царству конфессиональная принадлежность мучеников. Пото- му что образ того учения, которое реализуется только в примере, они нам дали. Александр Гордон. Спасибо. Я думаю, что мы ответили на вопрос. Георгий Чистяков. Во всяком случае постарались. Александр Гордон. Постарались и ответили, по крайней мере, для той аудитории, которую я более-менее знаю. Материалы к программеИз книги о. Г.Чистякова «Над строками Нового Завета»: Начало проповеди. Крестившись, Иисус начинает Свою проповедь. Она, собственно, и составляет содержание Евангелия. Всё остальное занимает сравнительно небольшое место. Хотя и проповедь в Евангелии — не самое важное, потому что самое важное в нём — Сам Христос. …Крестившись, Иисус приходит в Свой город, в Назарет. В субботний день в синагоге Ему подают свиток — книгу пророка Исайи. Развернув, Он начинает читать: «…Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушённых сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное». И, закрыв книгу и отдав служителю, сел; и глаза всех в синагоге были устремлены на Него. И Он начал говорить им: ныне исполнилось писание сие, слышанное вами» (Лк4: 18–21). Здесь перед нами описание субботнего богослужения в синагоге, в высшей степени напоминающее то, что происходит каждый воскресный день в любом православном храме. Иисус читает Слово Божие, затем отдаёт свиток служителю, который его уносит, и начинает проповедь на тему только что прочитанного текста: «Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами». Здесь опять связь между Ветхим и Новым Заветами — не только на уровне текста, но и в плане богослужения. Наше новозаветное богослужение выросло из ветхозаветного. Итак, «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня», т. е. сделал Меня Христом, чтобы возвещать Благую Весть нищим. Благая Весть — Евангелие, возвещаемое нищим. «Блаженны нищие…», начало Нагорной проповеди, — оно отсюда, из того места 1-й главы книги пророка Исайи, что было прочитано в субботний день в синагоге Назарета. Именно в этот момент, прочитав это место, Иисус в первый раз обратился к людям с тем, из чего потом вырастет Нагорная проповедь. Заметим в качестве предварительного наблюдения: в Новом Завете присутствуют как минимум три варианта Нагорной проповеди. Первый — в 4-й главе Евангелия от Луки, второй — там же, глава 6-я, начиная с 20-го стиха, наконец, третий — в Евангелии от Матфея, глава 5-я. Поэтому, чтобы полнее понять Нагорную проповедь, мы должны сличить эти три её варианта. Только сделав это, можно услышать, что говорит нам Христос; если не попытаться сопоставить их, получится в высшей степени поверхностное чтение, духовно неполезное и полное подмен — когда мы вкладываем свои мысли в евангельские слова и таким образом подменяем ими то, что говорит нам Христос. Получается демонстрация своего «я» на фоне Евангелия, а не духовное чтение. Вот ещё одно объяснение того, почему Евангелие в Новом Завете доведено до нас не один, а четыре раза, почему Новый Завет включает в себя благовествования от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, а не какое-то одно синтетическое повествование. «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим…» Христос — Машиах, что на иврите значит «помазанник», призванный «благовествовать нищим». Отсюда слова «блаженны нищие» в первом варианте Нагорной проповеди. «И послал Меня исцелять сокрушённых сердцем…» Здесь вспоминается 50-й псалом, стих 19-й: «Сердца сокрушённого и смиренного Ты не презришь, Боже» и другие стихи. «И послал Меня исцелять…» Иисуса посылает Бог, а Иисус посылает учеников, апостолов. Слово «апостол» и означает «посланный». На иврите это ишлия, во множественном числе — шелюзсим. В Ветхом Завете это слово обычно применяется к пророкам Илие и Елисею. Задумайтесь, и вы поймёте, что служение этих двух пророков отличается от служения остальных (насколько мы можем судить, исходя из библейских текстов). Те, другие, были посланы, чтобы возвещать. А Илия и Елисей не только возвещают, но и исцеляют и воскрешают. Причём кого? Кто такая вдова из Сарепты Сидонской, у которой Илия воскрешает сына? Кто такой Нееман, которого Елисей исцеляет от проказы? Язычники. Они язычники и поэтому в большей степени открыты Богу, чем люди Писания, иудеи. Парадоксально, что иудеям Бог явился через Моисея в купине, дал заповеди, Закон, открыл Себя; а язычникам Он не являлся, но именно они, язычники, оказываются более восприимчивыми к тому, что Он делает среди людей, с людьми. Почему? Потому что в их языческом сознании ещё не сложился образ Бога, которым они подменили бы Бога Живого. В сознании же иудея ко времени Илии-пророка такой образ уже сложился. Поэтому, когда происходит что-то, не соответствующее его представлениям о Боге, иудей просто не воспринимает происходящего. Бог творит чудеса, а человек их творить не может — для иудеев это аксиома, поэтому они отвергают чудеса, которые Бог творит руками Илии и Елисея. В их сознании застыло: чудотворец только один — Бог. Без сомнения, это так, но того, что Бог может творить чудеса руками людей, они уже принять не могут, потому что формула «чудотворец один только Бог» заслоняет от них действия Бога, становится в их сознании ложным богом, закрывает от них реальность. Посылка «Никто не может творить чудеса и прощать грехи, кроме Бога» — верная. Но она приводит к неверным выводам, когда превращается в окаменелый, застывший образ, а в результате отрывает человека от Бога. Язычник же в силу своей непросвещённости ничего не знает об этих образах Бога и поэтому воспринимает Его действия со всей дикарской наивностью и простотой. В этом смысле он находится в выигрышном положении. Сегодняшний язычник тоже зачастую находится в лучшем положении, нежели православный человек, потому что его религиозное сознание не сковано застывшими образами, его не пугает то, что может испугать человека, привыкшего к тому или иному способу богообщения. Например, существовавшая в средние века практика чтения Евангелия лицом к народу была вытеснена чтением лицом к алтарю. Когда на Западе литургический язык, латынь, стал непонятен тем, кто говорил по-французски, по-итальянски и тем более по-немецки, и когда у нас, на Востоке, славянский язык стал непонятен простым людям, стоящим в храме, тогда казалось, что, действительно, читать Слово Божие лицом к людям, которые в это время зевают, а то и дремлют, — кощунство. Священнослужители повернулись лицом к алтарю. Сегодня чтение Евангелия лицом к народу кем-то воспринимается как кощунство, как вызов основам православия, хотя, конечно, никакого вызова в этом нет — наоборот, это возврат к подлинной, освящённой столетиями традиции. Понятно, почему на Западе появилась практика причащения мирян только Телом Христовым, без Святой Крови — по Неосторожности прихожане могли опрокинуть Чашу… Наш опыт вчитывания в Священное Писание должен помочь нам научиться видеть Бога Живого, вступать в диалог с Ним, прорываясь через застывшие в нашем сознании Его образы. А таковые поджидают нас повсюду. Чтобы образ застыл, не нужно веков, десятилетий, достаточно одного дня. Поэтому к живому евангельскому тексту нужно подходить в высшей степени целомудренно и трепетно, помня, что это текст особый. Помня, что, как говорит евангелист Лука, «много вдов было в Израиле», но ни к одной из них не был послан пророк Илия, «а только ко вдове в Сарепту Сидонскую» (4: 25–26). Потому что те вдовы жили с неким застывшим образом Бога, в отличие от вдовы из Сарепты Сидонской. «Много также было прокажённых в Израиле при пророке Елисее, — подчёркивает далее апостол, — и ни один из них не очистился, кроме Неемана Сириянина» (4: 27). Каждое слово здесь подобно пощёчине. Понятно, почему, услышав это, все в синагоге исполнились ярости. Потому что, действительно, для присутствовавших в синагоге сказанное было оскорбительно. Много прокажённых в Израиле, а послан был Елисей к этому грязному язычнику Нееману. Этот грязный язычник оказался ближе к Богу — его сознание не было отягощено окаменелыми образами… Из книги священника Г.Кочеткова «В начале было Слово: катехизис для новопросвещенных»: Итак, согласно Мк 1:15, началась Господня проповедь приблизившегося Божьего Царства, ибо исполнились его сроки. Однако Господь начинает Свою проповедь не только свидетельством об этом Царстве, но и как бы свидетельством о Се Этот вопрос многократно задавался уже упо- минавшемуся здесь митрополиту Антонию Сурожско- му. И он, в общем, однозначно отвечал на него: бе, поскольку в Нем Самом и существует полнота Царства. Как же Он это делает? Он нигде никогда не говорит: «Я — Мессия, Я — Сын Божий, следуйте за Мной!», но в основном обращается к внутреннему, духовному чувству человека. …Это хорошо видно в случае, когда Он приходит в субботу в Назаретскую синагогу (Л к 4:16 и далее). Начальник синагоги подает Господу книгу пророка Исайи, предлагая Ему сказать слово, т. е. проповедь с изъяснением. Иисус открывает книгу и читает следующее: «Дух Господень на Мне, ибо Он помазал Меня. Послал Меня благовествоватъ нищим, возвестить пленным освобождение и слепым прозрение, отпустить угнетенных на свободу, возвестить лето (т.е. юбилейный год) милости Господней» (61:1–2). Затем Господь, сев и начав слово проповеди, говорит: «Ныне исполнилось писание это перед вами» (Лк 4:21). Это и есть Христово откровение о Себе, ибо именно Его при Крещении явно, а при Рождении сокровенно помазал Господь Бог Святым Духом, так что это Он — Помазанник, что по-еврейски и значит Мессия (Машйах), а по-гречески — Христос. Так Иисус дает знамение приблизившегося Небесного Царства и одновременно знамение Своего мессианства… Конечно, у многих недоставало… честности и открытости в вере в Бога и Богу. Но тем не менее, именно так Господь начинает Свою мессианскую проповедь, подтверждая каждое Свое слово Своими делами — чудесами и исцелениями. Ведь если Он говорит, что Он благовествует нищим, отпускает угнетенных на свободу, дает слепым прозрение и т.д., то Он должен был это явно показать, тем самым дав знамения благовествуемого Им Царства и Своего спасительного для всех мессианства. Это Он и делает. Первым Его чудом, а лучше сказать, знамением, было чудо в Кане Галилейской, совершенное Христом после Его Сорокадневного поста и Искушения в пустыне. Как говорится в Ин 2:1–11, Иисус был в Кане Галилейской с Матерью на свадьбе у бедных людей, и им не хватило вина для гостей. И вот по просьбе Матери Христос помогает им и совершает чудо — претворяет воду в каменных сосудах в «доброе вино». Тогда Христос, как написано в Евангелии, «явил Славу Свою», что тоже есть, конечно, некое Богоявление, и «положил начало знамениям» (ст. 11). К слову говоря, в древней церкви в праздник Богоявления вспоминалось не только Крещение и Рождество Христово, но и это чудо. Но, как мы уже говорили, не только чудеса были совершаемы Господом как Мессией-Христом. Он начинает и Свои исцеления людей от их болезней плоти и духа. Поводом для исцелений, конечно, являются болезни плоти, т. е. души и тела, но часто они сами являются свидетельством о болезни духа, и Господь, спасая человека, а значит, в первую очередь, его дух, нисколько не гнушается плотью. Он — Целитель, но целительство для Него, как и чудотворения, — не цель Его Пришествия, а знамения Царства, т. е. то, что является естественным для Мессии, дающего «новое учение со властью» (Мк 1:22,27). Один из первых конкретных примеров такого исцеления — это исцеление бесноватого в Капернаумской синагоге (Мк 1:21–28). «И приходят в Капернаум; и вскоре в субботу вошел Он в синагогу и учил. И дивились Его учению, ибо Он учил их как власть имеющий, а не как книжники. В синагоге их был человек, одержимый духом нечистым, и вскричал: оставь! что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас! знаю Тебя, кто Ты, Святой Божий. Но Иисус запретил ему, говоря: замолчи и выйди из него. Тогда дух нечистый, сотрясши его и вскричав громким голосом, вышел из него. И все ужаснулись, так что друг друга спрашивали: что это? что это за новое учение, что Он и духам нечистым повелевает со властью, и они повинуются Ему? И скоро разошлась о Нем молва по всей окрестности в Галилее». Из этого отрывка, который говорит о деянии Иисуса Христа в Капернаумской синагоге, куда Он пришел из синагоги Назаретской, где, как мы видели, читал Ис 61:1–2, видно, что Иисус не только Пророк-Вестник (Мк 1:14), но и Учитель Премудрости (высшей Мудрости, Правды, Закона). Экзорцизм, т. е. совершаемое Им изгнание беса из человека, иллюстрирует силу и истинную премудрость Его учения, премудрость не только в словах правды, но и в соответствующих делах. [Это то, чего мы с вами постоянно добиваемся, — чтобы и наша премудрость тоже была не в одних человеческих словах, но и в делах, т. е. во всей нашей жизни.] Воздействие учения Иисуса на слушающих определяется именно деятельной его силой. Ст. 23. Возвещенная Христом в Капернаумской синагоге весть о Царстве Божием немедленно вызывает дикий крик. Кричит больной человек, в котором живет демон. Этот дух отторгает человека от Бога и тем самым делает его оскверненным. Против этого нечистого духа и выступает Чистый (т.е. Святой) Божий, в Котором Святой (т.е. Чистый) Дух. Одержимость, как и многие другие болезни, считалась вызванной нечистыми духами. Болезнь боговраждебна, она не угодна Богу. Поэтому исцеление (т.е. спасение) есть борьба Спасителя (т.е. Целителя) с враждебным Ему злом. Ст. 24. Одержимый сопротивляется и говорит Иисусу: «Оставь нас…: Ты пришел погубить нас; знаю Тебя, кто Ты, Святой Божий». В Том, Кого народ называет Иисусом из Назарета, злой дух видит Святого Божьего. Ст. 27. Здесь изображается всеобщее возбуждение в синагоге. Обмениваясь оживленными вопросами, люди пытаются разгадать загадку, внезапно поставленную перед ними: «Что это? — Это новое учение со властью». Но «новое» здесь значит эсхатологическое, действенное, окончательное. Поэтому-то оно и «со властью». Слушатели тотчас убедились в его действенности. Итак, Евангелие, Благовестив Царства, сопровождаемое мессианскими чудесами и исцелениями, Царства, узнаваемого во Христе и через Христа в Духе, было по сути и Благовестием о Христе. В евангелиях дается и еще ряд важных о Нем свидетельств, еще ряд как бы малых Богоявлений. Остановимся на двух из них — Мф 16:13–20 и 17:1–9. Эти два места, наверное, всем хорошо известны: первое — исповедание апостолом Петром Иисуса Христом, Сыном Божьим, и второе — Преображение Господне. Сначала несколько слов об исповедании Петра. Здесь, в ясном исповедании веры во Иисуса как Христа, апостол Петр — первый, и в этом смысле единственный. В этом и заключается непреходящее для всех нас его значение, учитывая особую значимость самого данного ему и через него откровения: «Ты — Христос, Сын Бога Живого» (16:16). Господь спрашивал: «За кого люди почитают Меня, Сына Человеческого?» (16:13), и остальные ученики отвечали непосредственно на этот вопрос, одни, мол, — за того, другие — за иного, таким образом, своего сердца Христу еще не открывая. Этот вопрос Господа не затрагивает их лично и личностно и отсюда их, так сказать, духовный провал. А апостол Петр не говорил о том, за кого почитают Иисуса люди, зато в ответ на следующий вопрос Господа: «А вы за кого почитаете Меня?» (16:15) он уже не молчал, а дерзновенно сказал, что Иисус — Христос, что Он — Сын Божий! За это Петр и получает уникальное обетование. Ему говорится, что по исповеданной им вере он теперь «камень», что по-гречески и значит «петрос». «…И на этой скале („петра“) Я созижду (т.е. построю, создам) Церковь Мою, — говорит Господь, — и врата (т.е. силы) ада не одолеют ее». …Да, на «камне» всякого личностного исповедания Иисуса Христом, Сыном Божьим, невозможного без соответствующего Богоявления, Богооткровения и Богопознания, и зиждется Церковь, начиная с личности апостола Петра. Но не случайно в этой же главе Мф, буквально в следующем абзаце, Господь говорит ему: «Отойди от Меня, сатана, ибо ты Мне соблазн». Именно поэтому для полноты присутствия Господа в Его Церкви недостаточно «одного», кем бы он ни был, а нужны хотя бы «двое-трое»… Следующее Богоявление — это Преображение Господне. Здесь со Христом уже не один свидетель-ученик, а трое. Тот же Петр и братья Иаков и Иоанн идут с Господом на гору и приобщаются Его божественному, святому «Фаворскому Свету» Преображения. Преображение явилось свидетельством мессианского достоинства Иисуса, и свидетельством столь явным, что Господь даже предупреждает Своих учеников, чтобы они не разглашали о нем, зная, что другие воспринять его сердцем, т. е. истинно, еще не смогут. Но не случайно именно с этого времени начинается шествие Господа в Иерусалим, шествие прямо на Голгофу, к следующему Богоявлению, плоды которого способны были бы привести людей и «на Фавор». И все-таки не чудесный и не внешне мистический, а личностный и учительный, керигматический момент в Евангелии, особенно в евангелиях от Матфея и Луки, стоит на первом месте, ибо основная цель евангелий — жизне- и вероутверждающая. Теперь мы и должны обратиться к главным моментам конкретного учения Господа. Но начиная говорить об этом учении, предварительно надо иметь в виду, что Господь не отменил учения прежних заветов, бывших до Него, как не отменил и прежних законов. Он Сам сказал, что пришел не нарушить Закон или Пророков, но исполнить (см. Мф 5:17). «Исполнить» — это слово, которое имеет два важнейших значения: исполнить в смысле совершить, сделать, выполнить что-то и, с другой стороны, исполнить в том смысле, в котором мы говорим об «исполнении времен», т. е. наполнить, довести до известного совершенства, до полноты, и таким образом придать закону новое качество. Итак, с одной стороны, очищается и утверждается прежний закон, данный еще Моисеем и известный Ветхому Завету, а с другой, — этот закон приобретает какие-то новые качества, новую динамику и становится новым учением, «учением со властью», как оно в евангелии прямо и называется. Поэтому в Послании к ефесянам даже говорится, что Господь плотию Своею на Кресте «упразднил закон заповедей, состоявший из предписаний» (2:15). Предписания закона уходят на второй план, ибо это его «исполнение» во втором смысле становится важнейшим и содержащим в себе «в снятом виде» все прежние заветы и их законы. Мы уже говорили о преемственности заветов, о том, как один завет следовал за другим и как целая чреда заветов проходит перед нами в Ветхом завете, и как каждый из них содержал в себе преемственно предыдущий и «исполнял» его. Так и в данном случае, все заветы содержатся в Завете Христовом, но в том же «снятом виде». Уходит то, что было временным, что было присуще только прежнему завету. Поэтому мы со спокойной совестью можем не исполнять ритуальных предписаний Ветхого завета, справедливо не считая это нарушением Закона, но мы не можем не исполнять, например, Десять заповедей Моисея. А если мы их не исполняем, то даже веря во Христа, не можем считать свою совесть чистой, свободной и спокойной. Но и ограничиться только заповедями мы тоже не можем. Господь говорит о Своем учении: «Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня. Если кто хочет творить волю Его, он узнает об этом учении, от Бога ли оно» (Ин 7:16). И вот, многие люди смотрели, слушали, узнавали это и шли за Иисусом. Но наряду с этим образовалась и определенная община ближайших учеников Господа, причем образовалась она очень быстро, о чем мы можем прочесть буквально сразу за прологом Мк, в 1:17–18. Призывая их, Господь говорит: Я сделаю так, что вы станете рыбаками, которые будут ловить людей (эта фраза традиционна, она принадлежит еще Ветхому завету, ср. Иер 16:16; Иез 29:4–5). Призыв Иисуса звучит как короткий приказ, Он говорит ученикам: «Сюда! За Мной!» Он говорит это именно как Господь, и этот властный приказ отличает отношения Иисуса со Своими учениками от отношений книжников с их учениками. Кроме того, ученики раввина выбирали себе учителя, Иисус же как Пророк Сам призывает Своих учеников (ср. 3 Цар 19:19 и cл.; Ин. 15:16). Раввина с учениками связывал закон: один обучал закону, другие его изучали, здесь же на месте закона стоит Иисус и Его Благая Весть, почему ученик, пока он еще не достиг Полноты и Совершенства, никак и не может сам стать наравне с Учителем, как это было в раввинских школах. Ученики Иисуса на земле всегда останутся учениками, а Он — их Учителем. В призыве «следовать» Христу вновь, как и в проповеди Иоанна Крестителя, появляется мотив пути. Последователи Иисуса вступают на Его путь и идут за Ним. Призвание первых учеников происходит без предварительных переговоров с ними. Это просто призыв божественного Учителя и Пророка. Итак, Господь начинает Свое конкретное учение. Важнейшая его часть прекрасно собрана евангелистом Матфеем в знаменитой Нагорной проповеди (Мф 5 — 7). В других евангелиях те же элементы Христова учения часто разбросаны и даются в разных контекстах, в Мф же они сведены вместе почти как «логии», т. е. древнейшие собрания «слов» Господа. И вот, согласно Мф, «увидев народ, Он (Иисус) взошел на гору; и когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря…’’(5:1–2). После этих слов и следуют евангельские призывы — то, что стали называть «евангельские блаженства» (5:3–12). По Мф Иисус прежде начала учения как бы собирает вокруг Себя Свой народ (как в 4:23–25). При этом Он не только осмеливается возвещать вообще приближение Царства Божьего, но указывает и на тех, к кому именно приходит Бог. Так кто же эти люди, составляющие новый народ Божий? Все те же бесправные, страдающие от насилия, жаждущие справедливости, милосердия, миротворцы. Из этого народа как бы исключаются сильные мира сего. В обетовании блаженства содержится явный парадокс: те, кого люди считают достойными сожаления, именно они-то оказываются избранниками Божьими и удостаиваются блаженства, именно им обещается спасение и даруется целительная сила, всё чудесным образом в них и вокруг них изменяющая. Не зря и вокруг Иисуса собираются главным образом те, кто сам достоин считаться блаженным. Теперь подробнее поясним каждое «блаженство». Первое блаженство: «блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное» (ст. 3). В греческом языке «блаженный» — это счастливый человек (с религиозным оттенком — благословенный). У нас же, когда теперь говорят о ком-то, что он «блаженный», обычно подразумевают совсем другое, скорее даже противоположное. В Мф, во-первых, утверждается блаженство нищих, бедных, жалких. Матфей начинает с приветствия нищим, как и Лука в своем варианте «блаженств», но добавляет еще конкретизирующее «духом», что присутствует не во всех текстах Лк и что очень многих в наши дни затрудняет и сбивает. Лучшее толкование понимает это «духом» скорее так: человек выражает духовную готовность добровольно принять на себя нищету даже тогда, когда у него есть то или иное состояние или имущество. «Нищие по велению духа своего», — так можно перевести это выражение. Блаженны люди, которые преодолели обольщающую приманку внешнего богатства. (Так пишет С. С. Аверинцев в первом томе «Мифов народов мира», в статье «Иисус Христос», опираясь на евангельский рассказ о богатом Юноше, а также на ряд древних толкований и исследование семантики кумранских текстов.) Такое толкование, по замечанию С. С. Аверинцева, снимает многозначность и произвол всех прочих толкований этого места. Итак, «нищие духом» — это те, кто никак не держится за свое богатство, за свое имущество, которое принадлежит миру сему, кто не считает, что обеспеченность его жизни зависит от внешнего благосостояния, от внешнего благополучия. Эта заповедь Господа, на наш взгляд, несет в себе и еще один важнейший смысловой момент. Если мы перенесем акцент со слова «нищие» на слово «духом», то получим не просто блаженство нищих по духу, но и блаженство постоянно сознающих, что им не хватает, в первую очередь, именно духа и поэтому бесконечно просящих у Бога-Духа дара духовного, «дара духа», даже «Дара Духа Святого» и благодати, т. е. «Дара Духа Любви». Ведь нищий — это не просто бедный. Бедный не имеет и обычно не просит, тогда как нищий, осознавая, как и бедный, что ему чего-то жизненно важного не хватает, в отличие от бедного, смиренно этого еще и просит. Другими словами, если человек нищ духом, значит он никогда не удовлетворяется имеющимся у него (в нем) духом и снова и снова этого столь ему нужного в жизни (и для Жизни) духа (и Духа) просит. Это толкование существенно дополняет данное выше, нисколько ему не противореча. Тот, кто сам испытывал подобное состояние духовной нищеты, с первым блаженством легко согласится. Но пока человек не испытает его, ему не докажешь истинность этих слов Господа. Умом их не вместить, ибо все внешнее, плотское в человеке противится этой заповеди. По-настоящему испытывать унижение и внутреннюю и внешнюю нищету, и при этом быть блаженным, быть счастливым — это, по плотскому уму, невозможно. Но тот, кто хоть раз освободился от плотского ума и испытал счастье духовной нищеты, знает, что именно по-евангельски все в жизни и бывает. Более того, в этой нищете — основа духовной жизни человека. Не случайно эта заповедь среди блаженств стоит на первом месте, а сребролюбие в Новом завете называется «корнем всех зол». Второе блаженство — «блаженны плачущие, ибо они утешатся» (ст. 4). Это не совсем точный перевод. Здесь текст Мф был со временем уравнен с соответствующим параллельным местом из Лк. В подлиннике Мф стоит «скорбящие», «сетующие», а в Лк — «рыдающие», «плачущие». Кто же такие «скорбящие»? Причина их скорби в Мф не названа. Но Иисус стоял среди печальной, скорбной толпы. Он обещает им благодать, которая превратит их скорбь в радость, и, что бы ни было причиной скорби, скорбящий будет утешен Богом. Утешен, поскольку Он говорит, что все такие люди будут утешены. Но что значит «утешены»? «Утешение» («параклисис», по-гречески) — это дело Мессии. Утешитель (греч. — Параклитос, евр. — Ме-нахем) — не только одно из имен Духа Святого, но также и одно из имен Мессии, что было известно еще и до Христа (ср. Лк 2:25). Вообще говоря, по-гречески слово «утешать» (которое нельзя путать со словом «утишать», в смысле устанавливать тишину) многозначно: вызывать, призывать, внушать, увещевать, убеждать, просить о помощи, оказывать помощь. Последнее значение лучше всего подходит к смыслу этого стиха. Таким образом, второе блаженство можно было бы истолковать так: блаженны скорбящие, ибо они получат помощь от Бога. Третье блаженство: «блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (ст. 5). Хорошо прочувствовать собственное значение слова «кротость» можно, например, из одного места Евангелия (Мф 11:29), где дается очень важная характеристика Иисуса Христа: Он говорит о Себе, что Он «кроток и смирен сердцем». Истинное смирение сердцем (как часто в христианстве и вне его злоупотребляли и злоупотребляют «смирением»!) означает полное внутреннего мира и покоя преклонение перед Богом и волей Божьей, точнее, полную Мирную открытость перед Ним знающего свою меру сердца, т. е. духа, живущего Верой, а поэтому оно означает и свободную, спокойную самоотдачу, в противоположность гордой надменности некоторых прежних и современных законоучителей. Истинная же кротость сердцем означает полную снисхождения доброту и мягкость — в противоположность черствости, хотя бы тех же «книжников и фарисеев» времен Христа или нашего времени. Отсюда следует, что «кроткие», как и «нищие», живут с тем же внутренним миром и спокойствием, с каким они предают себя Богу и воле, правде Божьей, и с каким они общаются с другими людьми. Их духовная доброта не есть плод только их человеческой мудрости, как в эллинизме, а есть плод их свободного упования, надеяния на Бога Любви. Вот что является источником блаженства по Евангелию. Этим-то добрым, кротким и смиренным людям и обещается «наследование земли», что и вообще было в традиции библейской веры. Следующее, четвертое блаженство (ст. 6), оно же и последнее в первой части блаженств: «блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». Уточнив предмет алкания — «правду», Мф подчеркивает смысл данного блаженства, выходящий за рамки чисто плотского: не просто алчущие и жаждущие, а «алчущие и жаждущие правды», что вновь проявляет большую точность Мф, в отличие от Лк 6:21. Хотя, разумеется, понятие «правды» охватывает и телесную сторону жизни людей (увы, для нас это стало очень неочевидной вещью). Вообще понятие «правда» (отсюда праведность, оправдание, справедливость) — одно из ключевых понятий Священного писания, которое сродни понятиям «воля Божья», «закон», «заповедь», «наставление», «премудрость» и т.п. Результаты неправды многоразличны. К ним относится и физически-социальная несправедливость, порождающая «алчбу (голод) и жажду». Страдающие от неправды, в том числе и страдающие физически, алчут и жаждут правды. Задача Мессии — восстановить и обновить порядок союза-завета с Богом, т. е. восстановить, обновить и исполнить правду — праведное (правильное) отношение к Богу, людям и миру (ср. Мф 3:15 — слова Христа Своему Предтече: «Надлежит нам исполнить всякую правду»). Итак, правда в своей богооткровенной полноте — это дар мессианского времени. Но те, которые получают этот дар, призваны показывать эту правду по ее плодам, т. е. доказывать ее своими делами («блаженны изгнанные за правду» — 5:10; далее 5:20; 6:1 и т. д.). Царство Божие и правда нерасторжимы (см. 6:33 — «ищите прежде Царства Божия и правды его»). Царство Божие говорит о той сфере, в которой мирно и радостно властвует и Любовью творит всю Свою правду Бог. Эта правда говорит об образе и цели Божьего властвования. Страдающие от неправды, которую они творят сами и которая творится над ними, но при этом ищущие праведных отношений, получают обетование участия в мессианской трапезе, поскольку им говорится, что они «насытятся». Когда мы читаем эту заповедь, о чем мы думаем, какое насыщение имеем в виду? Вероятно, мало кто думает здесь о мессианской трапезе, о том брачном пире, который в Евангелии часто упоминается и в других местах (вспомним, что в Священном писании трапеза — характерный образ Царства Божьего). На этой-то трапезе люди и получат насыщающую их правду. Связь первых четырех блаженств определяется надеждой на новое небо и новую землю, «на которых обитает правда» (2 Пет 3:13). Перейдем ко второй части «блаженств». Пятое блаженство (ст. 7): «блаженны милостивые, ибо они помилованы будут». Если в предыдущих блаженствах утешение было дано тем, кто смиренно склоняет себя перед Богом и жаждет восстановления в себе и мире праведных отношений, то теперь то же утешение дается как награда тем, кто уже праведно живет и поступает. Если непосредственно перед этим говорилось о страдании от неправды и о жажде праведности, то здесь поясняется, что милосердие и есть та праведность в этом злом мире, которая дает страдающему от неправды помощь и оживляет его. Для Иисуса дело милосердия — это воля Божия, простирающаяся далее всех предписаний закона и дел культа (как говорится в Мф 9:13 и 12:7, «милости хочу, а не жертвы»). Фарисеям же бросается упрек в отсутствии милости: «Горе вам, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру» (Мф 23:23). Блаженство милостивым дарит им милость, требует от них милости и обещает им милость на последнем Суде (см. Мф 25:31–46). Милостивый отражает в своих делах дела Божьи. Бог дарует милость всем, но тот, кто принял милость Божью и отказал в ней своему ближнему, теряет ее. Разумеется, заслужить милость Божью невозможно, но ее можно сохранить и ее можно потерять. Шестое блаженство (ст. 8): «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». В Священном писании «сердце» означает внутренний духовный фокус человеческой личности во всех ее проявлениях. Это как бы ее сердцевина и сам дух человеческий, т. е. то, что делает человека «целым» или просто поистине человеком. Сердце, знающее о своей нечистоте и просящее у Бога дара чистоты, уже находится на верном пути к своему очищению, а через это и к Боговидению. Иисус Христос, не связывая людей какой-либо организацией (типа Кумранской общины, прихода или монастыря), просто обещает полноту блага через Боговидение, т. е. «лицезрение» Бога, тем, кто внутренне чист, ведь только в «сердце» и плодах его — подлинное свидетельство чистоты или нечистоты человека (см. Мк 7:1–23; Мф 23:26). Нечистота входит в мир из сердца человека. Чистота сердца означает и чистоту мира. Очищение сердца — начало богоугодной жертвы и истинного богослужения. Так что же значит собственно «чистота сердца»? Согласно библейскому словоупотреблению, это есть его святость, т. е. его приятность Богу, принятие Богом, а значит, это есть отсутствие лукавых, злых и «задних» мыслей, прямота намерений, простота, честность, а главное — чистота совести и целостность (целомудрие, в смысле нераздвоенности и святости духа и мысли). Все это благодатно и должно выражаться в отношениях между людьми и в служении им и Богу. Только живущие Святым Духом и поступающие так удостаиваются Боговидения. По Евангелию же Боговидение — это та встреча и то общение с Богом в новом Иерусалиме, о которых говорят также апокалиптики и которая уготована всем праведникам и вкусившим небесного Дара блаженным. Эта встреча в разной степени предвосхищалась и предвосхищается великими людьми каждого исторического завета в переживаемых ими Богоявлениях, но в полноте она произойдет в грядущем Завете и будет означать полноту спасения и блаженства в Царстве Божьем, в которое, конечно же, войдут и все искренние, нелукавые, святые духом, т. е. «чистые сердцем», люди. Седьмое блаженство (ст. 9): «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими». «Мир» уже в Ветхом завете считался высшим благом. «Человек мира» — это благой человек. Мир — одно из имен Божьих. «Начальник мира» — это имя Мессии (Ис9:6, ср. Еф 2:14). Заметим, что Иисус называет блаженными простых людей — галилейских «нищих». Тут очевидно, что для Него не только великие миротворческие дела, но и самые незначительные дела примирения несут в себе обетование Божие. Но что здесь значит «сыны Божьи»? Это выражение рассматривается иногда в связи с «Боговидением» предыдущего стиха. Боговидение обладает преображающей силой (см. 2 Кор 3:18; 1 Ин 3:2). Видеть Бога — значит преображаться по образу и подобию Божьему и становиться в чем-то похожими на небесных ангелов, истинными «сынами Божьими» (ср. Мф 22:30; Лк 20:35–36). Такое толкование подтверждается и словом «нарекутся», ибо божественное наречение — не просто наименование, а новое творение, пре-творение, пересо-творение. Разумеется, слово «сын» означает также и прямое происхождение от Бога. Конечно, миротворчество и богосыновство — дело и достоинство Мессии. Поэтому все миротворцы принимают участие в Его служении и они же разделяют Его достоинство. Хвала миру в мире со стороны раввинов и правителей эллинистических государств не могла скрыть того факта, что мира в нем не было. Даже между их собственными словами и делами зияла пропасть. Они говорили о мире, и сеяли раздоры. Только Иисус Христос истинно приносит в Себе и с Собою Любовь и Мир. Поэтому Он Сам ищет настоящих миротворцев и обещает им величайшую награду. Восьмое блаженство (ст. 10): «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное». Блаженный Иероним (IV в. ) пишет, что «многие терпят гонения по причине своих грехов, но не суть праведные». Слушателей Иисуса Христа, чья праведность должна уже заключаться не в делах закона, а в их уповании на Бога, их милосердии и миролюбии, в этом порочном мире ожидает участь преследуемых. В мире сем, на этой земле они не смогут найти себе спокойного места, но им обещается и дается приобщение к внутреннему блаженству открывающегося уже на земле Царства Небесного. Так конец этого блаженства соединяется с первым блаженством «нищим» (ср. 1 Пет 3:14). Следующие два стиха (11-й и 12-й) — третья, последняя часть евангельских «блаженств». Ст. 11. «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня». Преследование состоит прежде всего в том, что благой призыв учеников к Богу во Христе не будет услышан, а потому их начнут ложно обвинять и гнать. На них станут даже клеветать, хотя клевета уже тогда считалась страшным грехом, равным идолопоклонству, разврату и убийству, вместе взятым. Это вот преследование и породит силу блаженного христианского мученичества! Ст. 12. «Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас». Уже в позднем ветхозаветном иудействе и раннем христианстве страдание за исповедание истинной веры служило знаком избранничества и приносило радость в самом страдании. Видно, не потеряло своего значения это обетование Христа Своим ученикам и поныне. Итак, все «блаженства» обращаются к тем людям и объединяют тех людей, которым Иисус Христос обещает Небесное Царство, Царство Божие. Эти «блаженства» совершенно не похожи на ветхозаветный закон. Они уже не обращаются к Израилю как к единому целому, хотя и имеют источником завет Господа с ним. Эти «блаженства» обращены к каждому конкретному человеку, ставят его перед своей совестью и Богом и связывают его с ближними. Господь выступает за соблюдение Закона Божьего (ст. 17), за праведность Своих учеников (ст. 20). Но если бы Все ограничилось только этим, то Господь никогда бы не для нас единым и единственным Ходатаем Нового Завета. Он был бы очередным законоучителем или в лучшем случае, очередным великим пророком, пока только еще указывающим на Новый Завет и Грядущего Мессию. И Господь не ограничивается лишь проповедью восстановления правды законной, не сводит Свое учение к одному очищению окружавшей Его ветхозаветной жизни от ошибок и перегибов, к одному лишь количественному утончению и усилению, ригоризации ее принципов, что могло бы превратить общину Его учеников не более чем в очередную ветхозаветно-иудейскую секту «чистых» (по образцу тех же кумранитов или терапевтов). Он говорит по отношению к Себе о принципе Закона: «Я пришел не упразднить, но исполнить» (ст. 17), а по отношению к Своим ученикам о праведности законной говорит так: «Если ваша праведность не будет больше праведности книжников и фарисеев, не войдете вы в Царство Небесное» (ст. 20). Здесь-то и был осуществлен прорыв в новое и будущее — к Царству Небесному и к Самому Иисусу именно как Мессии. Эти слова как бы ничего не нарушают и не взрывают в порядке Ветхого Завета, более того, они целиком содержат его, хотя и в «снятом виде». Их даже можно по-старому понять лишь внешне, количественно, и на том успокоиться. Наверное, их так в свое время и поняли слушатели, поскольку они еще не знали, что перед ними — не простая законническая или нравственная система, и поскольку они еще не познали — Кто говорит с ними. Как раз раскрытию нового смысла «заповеди» об «исполнении» Закона и, следовательно, о «большей» праведности, чем праведность книжников и фарисеев, и служит остальная часть основного раздела Нагорной проповеди. Именно в ней и раскрывается та сторона смысла этих слов, о которой до сих пор не задумываются даже многие христиане. Ведь как мы уже знаем, слово «исполнить», как в русском, так и в греческом языке происходит от корня «полн-» и означает не только «выполнить», но и «дополнить», точнее, возвести на новый качественный уровень приобщенности к «полноте», что прямо связывает то, что от Бога и по Его воле (Праведности, Правде, Справедливости, Добру, Закону), с Самим Богом, Который выше этого, ибо Он Сам есть Полнота Блага (Любви)… Так Господь возвещает тот новый Путь, который ведет всех Его настоящих последователей в Царство Небесное. Его следовало усвоить сначала количественно и внешне, но после Сошествия Святого Духа и рождения Христовой Церкви, в силу искупления и спасения мира, совершенного Господом на Кресте и в Воскресении, еще качественно и внутренне, т. е. по сердцу, в силе духа человеческого и Духа Божьего… Как же Господь «исполняет» Закон и что это за «большая», высшая праведность, к которой Он призывает Своих учеников? В основной части Нагорной проповеди по Мф ответ дан, условно говоря, в четырех частях. 1) 5:21–48. Здесь по единой схеме — «вы. слышали, что было сказано древним, а Я говорю вам» — даются шесть Принципов пути совершенствования всякого человека Перед Лицом Отца Небесного: а) не гневайся на брата, не унижай в нем человеческого достоинства и, не медля, мирись с противником; б) не прелюбодействуй и в сердце своем, для чего жертвуй тем, что соблазняет тебя; в) не лишайся любимой и любящей, и в этом смысле всегда единственной, жены своей; г) не клянись вовсе, ибо ничто не принадлежит одному тебе и не зависит только от тебя; д) не противься злому (человеку) и не отвращайся ни от кого, кому можешь чем-то помочь; е) любите и врагов ваших, молитесь и за гонящих вас, чтобы стать истинными сынами Отца вашего Небесного. 2) 6:1–18. Здесь говорится о праведности, которая может выражаться в тех же традиционных формах милостыни, молитвы и поста, но которая теперь должна базироваться только на Любви и, значит, всегда существовать не напоказ, будучи лишена основанного на законе, точнее, на проистекающей из него излишней рефлексии, лицемерия. 3) 6:19–34. Здесь проповедуется освобождение человека от излишних, т. е. суетных, но общепринятых в лежащем во зле и страхе мире сем, забот: от собирания «на черный день» и увлечения земным богатством, от подобных же забот о пище, одежде и вообще «о завтрашнем дне». 4) 7:1–14. Это набор отдельных, но важных «заповедей» Христа: не судите (т.е. не осуждайте неправедно никого на земле и не теряйте веры в каждого человека как в еще живой образ Божий); не давайте святыни псам (непосвященным, нечистым, неверным), т. е. будьте благоговейны со святыней; просите без ложного стеснения, стучите и ищите, чтобы получить благо; найдите тесный путь, ведущий в Жизнь вечную, т. е. входите в нее узкими вратами. Рассмотрим теперь особо Мф 6:9–15. Основную часть этого текста занимает «молитва Господня» — «Отче наш». Это, так сказать, основной ее текст. Он более полный по сравнению с соответствующим параллельным текстом в Лк 11:2–4, где нет заключительного славословия, воздающего «должное» триединой Божьей энергии: «ибо Твое есть царство и сила и слава вовеки, аминь», где «долги наши» прямо названы «грехами нашими», а «насущный хлеб» испрашивается не просто «на сей день», но вообще «на каждый день». Прекрасно в этой краткой молитве само обращение: «Отче наш, сущий на Небесах!» «Отче» — продолжение темы богосыновства человека-христианина. «Наш» — не «мой», ибо беседа Господа велась со всем братством, со всей общиной учеников Господа. Да и личностное общение с Небесным Отцом невозможно во внутреннем отрыве от других Его чад, т. е. индивидуально и (или) индивидуалистично. Оно с начала и до конца церковно, общинно, что всегда предполагает то посредническое и живое присутствие Христа, о котором Он Сам сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20). «Сущий»’, точнее, «Существующий» (в полном, духовно-экзистенциальном смысле), соответствует самому сокровенному из данных в Ветхом завете имен Божи-их — «Яхве». «На Небесах» — здесь снова имеется в виду невидимое и нечувственное, ангельски-духовное, но тварное «третье Небо», т. е. тварная божественная Слава (по-др.-евр. — Кабаот), а может быть, еще и нетварная божественная Слава (по-др.-евр. — Шехина как Присутствие и Свет), о которой говорится, что «Бог во Свете живет неприступном» (1 Тим 6:16). Множественное число здесь тот же семитизм, о котором речь шла в связи с Быт 1:1, указывающий на превосходную степень (в смысле «Небо неба» или «Небеса небес»). Далее в молитве «Отче наш» идут семь прошений: «Да святится имя Твое». В этом мире имя Божье может или хулиться (по грехам нашим — см. Рим 2:24), или благословляться, прославляться (по добрым делам нашим — см. Мф 5:16) и, тем самым, святиться в душах и телах людей — в Церкви. Таким образом, это есть и прошение о возрастании Божьего мира, т. е. Церкви Божьей во Христе, Духом Святым и усилиями людей — членов Христовой общины. «Да придет Царствие Твое», которое, по апостолу Павлу (Рим 14:17), есть «не пища и питие, а праведность (правда), мир и радость во Святом Духе» (т.е. основанные на Любви и благодати). Это Царство «силой берется и употребляющие усилие получают Его» (Мф 11:12), поэтому нельзя забывать о постоянной внутренней и внешней борьбе за него, для чего и дано это прошение, напоминающее нам и о том, что пока еще не всё в мире — от Бога, но что до сих пор «князь (т.е. верховный правитель) мира сего» — дьявол (см. Ин 14:30 и Еф 2:2). «Да будет воля Твоя и на земле, как на Небе». «Небо» здесь — все то же «третье Небо», т. е. горний невидимый мир чистых святых, носителей Божьей воли, Божьей Правды, Божьего Закона, нарушенного на земле, а вслед за ней и на «первом» и «втором» небе. Второе и третье прошения явно параллельны и близки по смыслу. «Хлеб наш насущный дай нам на сей день». «Насущный» — значит, потребный для нормального, без излишеств, существования нашего тела, а тем самым и души, и духа. Прошение в Мф ограничивается лишь потребностью одного «дня», в соответствии с «заповедью»: «не заботьтесь о завтрашнем дне» (ст. 34). «День» здесь надо понимать в том же смысле, т. е. не как календарные или астрономические сутки. С подобной же заповедью «не заботьтесь… что вам есть» (ст. 25) связано существование и самого прошения к Богу о хлебе насущном. «И прости нам долги наши, как и мы прощаем (возможный перевод — простили) должникам нашим» — Бог есть Любовь, и поэтому прощение Божье может получить всякий без каких-либо условий. Значит, дело — лишь за человеком. Если его сердце любящее, т. е. если оно прощает согрешающих ближних, то не будет в нем препятствий и для восприятия, усвоения Божьей Любви и Божьего прощения. Вот почему это прошение носит условный характер, как и поясняющие его ст. 14–15. «И не введи нас во искушение». «Искушение» — это испытание. С одной стороны, «Бог не искушает никого» (Иак 1:13), т. е. Он никому не причиняет зла, всегда являющегося искушающей силой в мире сем, но с другой стороны, Бог в Ветхом завете всегда искушает, испытывает Своих любимых рабов, а Господь Иисус, «быв искушен, может и искушаемым помочь» (Евр 2:18). Это надо понимать в связи с тем, что в Ветхом завете, не знавшем «закона» Любви и Свободы, была традиция и тенденция возводить к Богу все — и добро и зло, ведь главное там — Закон, который хотя и добр, но действие которого обеспечивается системой наказаний и принуждений, т. е. пусть и ограниченным, но злом. Так что это прошение надо понимать в смысле параллельного ему следующего, 7-го прошения. «Избавь нас от лукавого», т. е. интегрального мирового (и всякого частного) Зла как принципа внутренней и внешней жизни… Заключение Нагорной проповеди содержится в Мф 7:15–27. Здесь снова, как и во вступлении, Господь обращается к Своим ученикам как призванным пророкам, которым для того, чтобы жить в одном пророческом Святом Духе, надо беречься лжепророков, т. е. людей иного, чуждого им и Богу духа. Лжепророки, как и другие «многие», также идут «широким путем» «в погибель». Они готовы увести туда и верных, так что им следует противостоять, как хищным волкам, особенно если они приходят в Божье стадо в овечьей шкуре (ст. 15). Ст. 16–20. Для опознания их Господь предлагает Своим ученикам универсальное средство — смотреть «по плодам». Здесь не говорится, какие это плоды — духовные или внешние, выражаемые в делах. Вероятно, имеются в виду и те, и другие. Как тут не вспомнить о «плодах Духа Святого», перечисляемых апостолом Павлом в отношении к христианам. Это «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал 5:22–23). Еще в Ветхом завете было сказано, что «Господь смотрит на путь человека» (1 Цар 16:7). И пусть полноты совершенства никто из людей на земле не достигает, но в человеке важнее всего то, каким духом он живет, куда стремится, чем определяется его путь. Если он идет верным путем, то каким бы на данный момент он ни был несовершенным и грешным, он — не «репейник» и не «терн». Ведь и у доброго дерева совершенные плоды являются не сразу, а в свое время. Но если в это время соответствующих плодов все нет, то и дерево, скорее всего, не то, это — «бесплодная смоковница», которая проклинается (см. Мф 21:19; а также Иуд 1:12), это дерево, которое «срубают и бросают в огонь» (ст. 19). «Огонь» — это подобие всепоглощающей духовной, душевной и физической смерти, происходящей от распутства, суетного ума, помрачения в разуме, неведения (невежества) и ожесточения сердца, т. е. человеческого духа (см. Еф 4:17–19). Ст. 21–23. Но не только приходящие извне хищные волки-лжепророки страшны общине Христовых учеников, живущих Даром и дарами Святого Духа и приносящих во время свое плоды Его. И среди самих этих учеников, как предупреждает Иисус, «не всякий говорящий Мне: Господи! Господи!, войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (ст. 21). Можно по вере в Господа как бы «в залог» получить большие, даже чрезвычайные дары Святого Духа, в том числе пророчества, экзорцизма (изгнания бесов) и чудотворения (ст. 22), но если при этом у человека нет «праведности, превосходящей праведность книжников и фарисеев» (5:20), если нет соответствующих внешних и(или) внутренних плодов Святого Духа, то этот человек останется чуждым Христу беззаконником и, следовательно, лжепророком (ст. 23). Ст. 24–27. Итак, Дом Божий — Его Церковь — должен стоять, как и Христос, на исповедническом камне обновленных и исполненных Им «Закона и Пророков». Тогда никакие «дожди» и «ветры» «житейского моря» не одолеют его. Этот твердый фундамент не позволит пасть и живущему в Доме «благоразумному мужу», который не просто слушает слово Божье, но и «исполняет» его (ср. Лк 11:28 — «блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его»). О том же говорит и апостол Иаков: «кто вникнет в закон совершенный, закон Свободы, и пребудет в нем, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действовании» (1:25). Вот как, благовествуя приблизившееся Царство Небесное, учил Господь Своих учеников и народ, учил «как власть имеющий, а не как книжники их и фарисеи» (ст. 29). То была власть Духа, власть Любви и Свободы, на что не могли претендовать прежние учителя. БиблиографияАнтоний Сурожский, епископ. Труды. М., 2002 Буйе Л. О Библии и Евангелии. Брюссель, 1977 Данн Д. Единство и многообразие Нового Завета. М., 1997 Додд Ч. Основатель христианства. М., 1993 Иеремиас И. Богословие Нового Завета М., 1999 Кассиан (Безобразов), епископ. Христос и первое христианское поколение. М., 2001 Урбах Э. Мудрецы Талмуда. Иерусалим, 1991 Флуссер Д. Иисус. М., 1992 Чистяков Г. Над строками Нового Завета. М., 2000 Штейнзальц А. Мудрецы Талмуда. М., 1996 Danielou J. De l’ Eglise des premiers temps. Paris, 1985 Goguel M. Les premiers temps de l’Eglise. Paris, 1944 Hengel. M. Judentum und Hellenismus. Tub., 1969 The anchor bible dictionary. N.Y., 1992 Тема 315(103)
|
Гонка за супербомбой
За гранью. Искусственный взрыв
Древнеегипетская книга мертвых
Интеллект-видео. 2010. RSS
|
|