Гуманитарные науки Подразделы категории "Гордон": Концепты детства
Тема детстваПоскольку тема была инспирирована книгой Ю. С. Степанова «Константы. Словарь русской культуры», М., 1997, то приведем оттуда определение концепта. «Концепт — это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны. Концепт — это то, посредством чего человек — рядовой. Обычный человек, не „творец культурных ценностей“ — сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее. Возьмем, к примеру, представления рядового человека. Не юриста. О „законном“ и „противозаконном“, — они концентрируются прежде всего в концепте „закон“. И этот концепт существует в сознании (в ментальном мире) такого человека, конечно, не в виде четких понятий о „разделении властей“, об исторической эволюции понятия закона и т.д. Тот „пучок“ представлений, понятий, знаний, переживаний, который сопровождает слово закон , и есть концепт „закон“. В отличии от понятий в собственном смысле термина (таких, скажем, как „постановление“, „юридический акт“, „текст закона“ и т.п.), концепты не только мыслятся, они переживаются, Они — предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений. Концепт — основная ячейка культуры в ментальном мире человека». С.Зимовец. Театр Буратино//Молчание Герасима. Идея сказки о Буратино — идея театра в театре. Буратино — самый ортопедический герой нашего детства. «Буратино, проказник-герой сенильного детства, семиотический мудрец в Стране Дураков, закапывающий во мраке золотые монеты в почву плоского равнинного пространства. Уже только эти замечательные действия его несут в себе массу избыточных смыслов, способных перевернуть традиционное представление о веселой детской сказке». «Ускользание Буратино от деспотизма, вопреки и с помощью различных топосов культуры (лиса Алиса, кот Базилио, черепаха Тартила), с инстинктивно применяемой номадической стратегией, позволяет ему осуществить прорыв в «царство свободы, самоуправления и справедливости», к театру за железной жверцей. Этот путь был пройден Буратино благодаря несстребимой воле к нарущению нормы. С.Зимовец. Сын полка: бог из машины//Там же. (анализ повести В.Катаева «Сын полка») «С помощью нарратива истории мальчик прививает себя к большой социальной машине, подчиняя ее способу производства, тем процедурам, которые организуют общественный мир и весь универсум окружающей природы». «Онтогонез Вани был обусловлен русским крестьянским каноном, патриархальная структура которого не соответствует структуре новоевропейской семьи… Социальность новоевропейского типа транслирует себя через фамильные структуры, легко поддающиеся эдипальной триангуляции. Организация пространства личностного суверенитета, как основной „клеточки“ социума, опирается на последовательное отождествление индивида с собственным зеркальным отражением, а затем с образом Отца (для мальчика) или Матери (для девочки)… В отличии от европейской практики, где для информационной процедуры достаточной является приватно-фамилиарная структура, символическую матрицу русского Я воссоздает не личностная геометрия носителя Я, а множественность отношений коммунальных сил… когда индивиду противостоит не просто Другой (Отец), а орда. Пол, партсобрание недифференцированных других. Социальность здесь в меньшей мере транслирует себя через семью… В патриархалиной семье существенной и своеобразной оказывается роль Деда — отсюда и пространственный пантеон русского дедовства от Дедушки Мазая и Ленина до Дедушки Брежнева и Деда срочной службы. Здесь за ребенком надзирает отец, а за отцом — дед, редуцируя его, в свою очередь, к дитяти. Только Дед (и его субтитуты — Начальник, Генерал, Вождь) оказываются истинно взрослыми в структуре коммунального круга. Роль Деда обязывает обязывает нас к удвоению Эдипа, к возведению его в степень. Редукция отца к ребенку делает исходного ребенка — Дважды Эдипа по существу безотцовщиной, сиротой, Но в то же время и сыном, „сыном полка“. Общее замечание В анализе детства можно выделить по крайней мере 2 оси: отличие от западной семьи от русской (советской) — С.Зимовец. И отличие советского подхода к детству (через науку) от капиталистического подхода (через потребление товаров) — П.Пепперштейн. БиблиографияАнуфриев С., Пепперштейн П. Мифогенная любовь каст. М., 1999. Винни Пух и философия обыденного языка: А. Милн. Winnie Пух. Дом в Медвежьем Углу/Пер. с англ. Т. А. Михайловой и В. П. Руднева. Аналитические статьи и комментарии В. П. Руднева. М., 2002. Зимовец С. Молчание Герасима: Психоаналитические эссе о русской литературе. М., 1996. Кляйн М. и др. Развитие в психоанализе. М., 2001. Кобрин К. „Слова“ и вещи» позднесоветского детства//Логос. 2000. № 3. Недель А. Размещаясь в неизбежном: Эскиз сталинской метафизики детства//Логос. 2000. № 3. Никольская И. М., Грановская Р. М., Психологическая защита у детей. М., 2000. Петровский М. Книги нашего детства. М., 1985. Ромашко С. Детская фотография: О мотивах детства у Вальтера Беньямина//Логос. 2000. № 3. Степанов Ю. С. Буратино/Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. М., 1997. Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа. М., 1999.
|
Цитаты из жизни. Георгий Гречко
Афинская школа. Платон
"Березино". Западня для Скорцени
Поисковое поведение животных
Интеллект-видео. 2010. RSS
|
|